«Компромиссов не будет»

Как команда МЗ будет реформировать медицинское образование.

В эту вступительную кампанию Министерству здравоохранения не удалось добиться введения порога в 150 баллов ВНО для будущих медиков (см. "Ампутация неспособных", ZN.UA от 20.06.2017 г.)

Но сама идея послужила причиной серьезной дискуссии о том, как дальше должно развиваться медицинское образование. Ведь без хорошего врача не будет никакой медицинской реформы.

Конечно, медицинское образование — это не какое-то особое явление, оно поражено теми же болезнями, что и все высшее образование в Украине. Интересно, как планируют их лечить главные врачи страны — руководство МЗ. Об этом ZN.UA расспрашивало заместителя министра здравоохранения Украины Александра Линчевского. Именно он отвечает в МЗ за образование.

Линчевский пришел в комфортабельный кабинет министерства из зоны АТО —  он военный хирург.

Так же бескомпромиссно и принципиально, как на войне, он пытается теперь воевать с проблемами в медицинском образовании. Ведь о том, как готовят врачей у нас, и как это делается в мире, Александр Линчевский знает по собственному опыту: он получил медицинское образование в Украине, но потом проходил разнообразные курсы, тренинги и семинары во Франции, Италии, Швейцарии, Австрии, Бельгии.

Стены кабинета Линчевского покрыты большими флип-чартами, которые вдоль и поперек исписаны разноцветными схемами, цифрами и стрелками. Это результаты совещаний и обсуждений. 

Наше медицинское образование заместитель министра считает ужасным. "У нас слабые абитуриенты, слабые медицинские университеты и слабый преподавательский состав. Изменения мы хотели начать на входе в медицинские университеты — в следующем году поставим барьер в 150 баллов. Ведь мы убеждены, что никакое обучение не компенсирует проблем начального набора", — говорит он.

— Ваши оппоненты возражают: ничего страшного, если абитуриент станет слабым студентом. Всегда можно отчислить его после первой или второй сессии.

— Это не сработает. Вузам не выгодно никого отчислять, поскольку количество преподавательских ставок зависит от количества студентов. По декабрьскому постановлению Кабмина о стипендиях, если у студента есть один "незачет" и он не успеет пересдать его до конца каникул, его отчисляют с бюджетного места. И что ему остается? Или уходить из вуза, или перевестись на контракт. И учитывая то, что ставки настолько высоки, студент ищет все возможные пути, чтобы договориться. Поэтому мы имеем официальные и неофициальные стимулы, чтобы слабых студентов не выгоняли.

— Возможно, идея о 150 баллах и хорошая, но почему же вы ее так поздно внесли, в конце мая? Не очень правильно по отношению к абитуриентам.

— Еще осенью мы говорили о требовании 150 баллов на круглом столе по образованию в профильном комитете, в марте — на парламентских слушаниях о медицинском образовании. 

Мы собирали по этому вопросу и проректоров, и ректоров медицинских вузов и не услышали ни одного возражения. Официальное письмо в Минобразования с нашей просьбой прислали в марте. МОН подало наши изменения в пакете с другими изменениями в конце мая. Мы ждали, что мы можем сделать? Но мы не усматриваем здесь ничего подковерного. Кстати, вместе с нашей правкой о 150 баллах были внесены и другие, не менее весомые изменения в Условия приема, инициированные депутатами. В отношении этих правок и их позднего внесения у депутатов замечаний нет.

— Со 150 баллами в этом году не сложилось, но вы можете начать что-то менять в медицинских университетах уже сейчас?

— Конечно, мы уже начинаем. Прежде всего, совершенствуем независимые экзамены "Крок". Это аналог ВНО, который организовывает Центр тестирования при МЗ. Будущие врачи сдают его трижды: "Крок-1" — после третьего курса, "Крок-2" — после шестого курса перед интернатурой и "Крок-3" — после интернатуры.

"Крок-1". Мы прибавим к этому экзамену блок вопросов на иностранном языке. Уже в этом учебном году мы провели пилотный вариант теста: вопросы на иностранном в нем были, но без учета результатов. Так же будет и в 2017–2018 учебном году. А потом ответы на вопросы на иностранном уже будут влиять на результат экзамена.

В медицинских вузах преподается иностранный язык, но оценивается он "зачет–незачет". Мы говорим студентам: учите язык, не покупайте зачеты. Если студенты будут знать, что от того, как они знают английский, будет зависеть, сдадут они "Крок-1" или нет, они будут давить на университет, чтобы им преподавали иностранный язык нормально. А это уже повышение качества.

Чтобы лечить правильно, надо правильно учить, изучать международный опыт и научные публикации. Для этого нужен иностранный язык.

Мы будем стимулировать к его изучению не только студентов, но и преподавателей. Тот, кто не владеет иностранным, рассказывает студенту прочитанное в российской книге пятилетней давности. В медицине это недопустимо. В мире раз в два года пересматриваются все протоколы лечения. То, что написано в медицинской науке кириллицей, — не имеет смысла. Почему?

На сегодняшний день в Украине не существует независимых медицинских журналов. Для решения вопроса, публиковать ли статью, в украинском медицинском журнале смотрят на фамилию первого автора и на учреждение. За границей все журналы, входящие в Scopus и Web of Sciencе, обязательно присылают научную статью на анонимное рецензирование, не указывая, кто ее автор. Рецензенты смотрят, валидны ли исследования, нет ли плагиата, а после этого журнал принимает решение — публиковать или нет. Я этот путь проходил, когда публиковал статью в European Journal of Cardio-Thoracic Surgery. Это обеспечивает качество научной публикации. У нас такого нет.

Что же касается экзаменов "Крок-2" и "Крок-3", то мы уже начали их совершенствовать, включив в перечень тестовых заданий вопросы  из международных экзаменов IFOM, которые широко используются в Европе. Их разрабатывает Совет медицинских экзаменаторов (NBME). Есть страны, сделавшие IFOM национальным экзаменом.

В наших экзаменах было 70% вопросов, разработанных украинским Центром тестирования, и 30% — из международного теста. Они были перемешаны между собой, поэтому студенты не знали, где какие. Вопросы из международного теста в этом году не влияли на оценку, но нам было интересно, как с ними справятся наши будущие врачи.

По "Крок-2" результатов пока нет, а вот по "Крок-3" есть. В "Крок-3" использовались задания субтеста USMLE, разработанного тем же Советом медицинских экзаменаторов.

Мы изучили результаты и ужаснулись. Этот субтест был провальным во всех университетах. Лучший результат — 6% выпускников вуза справились с ним, самый плохой — 0%.

В будущем мы хотим, чтобы соотношение наших вопросов и заданий международного теста соотносилось в "Кроках" как 50 на 50. 

Пилотное тестирование подтвердило, насколько отличаются программы обучения украинских и западных вузов. Поэтому, бесспорно, на основе детального анализа необходимо будет пересматривать программы, чтобы университеты давали студентам-медикам самые современные знания.

— Вы хотите поднять требования к качеству обучения, а что даете вузам, чтобы они могли лучше работать? Например, вы можете увеличить финансирование. Ведь именно из-за недостаточного финансирования вузы охотятся на контрактников.

— Сегодня никто не знает, сколько стоит подготовка качественного врача. Мы сейчас делаем расчеты. Но есть вопросы — а где мы были 25 лет, почему этого не делали раньше?

С середины 90-х годов университеты постоянно разрастались, а количество абитуриентов из-за демографии уменьшалось. В результате сегодня в университетах много преподавателей. Надо проводить оптимизацию сети вузов и сокращать объемы набора студентов некоторыми из них. Так мы сможем увеличить финансирование тех вузов, которые работают качественно. Но об оптимизации ни один популист вам не скажет.

— Вы проведете оптимизацию сети вузов?

— Да, но это произойдет естественным путем, без использования административных рычагов. Мы ставим порог 150 баллов, и вузы уже не могут набирать слабых. Это первое.

Второе — у нас есть широкий конкурс, введенный Минобразования еще в прошлом году. Благодаря ему, лучшие вузы получат больше студентов, а слабые вообще могут остаться без первокурсников.

Третье — мы обнародуем результаты экзаменов "Крок" по каждому вузу (они уже есть на сайте МЗ) и скажем абитуриентам: посмотрите на "Крок-2" и "Крок-3" и сделайте правильный вывод, где вам надо учиться. Абитуриент своими ногами решит — какому медицинскому университету жить, а какому нет, и каким будет набор. Должна быть здоровая конкуренция между вузами за абитуриента. И тогда уж ректор сто раз подумает, каких преподавателей ему набирать и как повысить качество обучения.

— Вы знаете, сколько врачей нам реально нужно? 

— В медицине, как и в других отраслях, потребностей рынка труда точно не знает никто. Во-первых, нам надо будет посчитать количество выпускников медицинских вузов, которые еще не достигли пенсионного возраста, и соотнести с количеством врачей, работающих сейчас в больницах. Думаю, количество выпускников будет в разы больше, чем количество тех, кто работает в больницах. Поскольку очень много людей уходит из профессии. Сколько — этого никто не знает. 

— Проблема нехватки врачей существует?

— Думаю, ее нет. Есть незакрытые "дыры" в определенных селах. Например, в каком-то далеком селе стоит пустая амбулатория, и она никогда не заполнится, какими большими не были бы госзаказы. Люди приходят и уходят оттуда, поскольку там нет условий для работы.

Вопрос нехватки врачей напоминает ситуацию с лесом в Карпатах. Если считать деревья по всем Карпатам, то с лесом все нормально, но есть неконтролируемые вырубки, "залысины".

В среднем сейчас на 10 тыс. населения Украины приходится 38 врачей. Норма в Европе — 31–33. Но у нас есть незакрытые вакансии. Неделю назад приходил к нам один губернатор и сказал, что у него тысяча вакансий в селах. Поэтому, дескать, надо в области открывать медицинский вуз. У вас укомплектована областная больница специалистами, спрашиваем? Да. А сколько у вас гинекологов, стоматологов работает в частных фирмах, открытых на первых этажах хрущевок областного центра? Полно. А в селе этих специалистов не хватает. Так здесь проблема, очевидно, не в увеличении количества вузов, факультетов, госзаказов. Госзаказ на стоматологию в университете, например, четыре места. А поступает 200 человек (потому что еще есть контракт). И они не жалуются на жизнь. Поскольку знают, во что вкладывают средства. Они не поедут потом в село. 

В этом году ввели сельский коэффициент для поступающих. Но и он не спасет. Понимаете, врач — это не винтик, который надо запихнуть в дырочку-вакансию. Очень большой вопрос качества этого винтика. И он должен хотеть работать в той дырочке. Идеально, если два винтика будут претендовать на одну дырочку. Тогда мы сможем закрыть дырку именно подходящим винтиком. Врач должен быть качественно подготовленным, постоянно профессионально расти.

— Специализация врача зависит от того, какую интернатуру он выберет. И тут открываются широкие возможности для коррупции. Вы будете с этим что-то делать?

— Проблема в том, что сегодня распределение на интернатуру происходит не по заслугам, а по каким-то неизвестным механизмам. Скажем, есть человек, который всю жизнь мечтал быть детским кардиологом. А это место забирает сын главного врача — мажор, который никем не хотел стать, не набрал даже 150 баллов при поступлении, но так решил его отец.

Мы планируем здесь серьезные изменения. Как это заведено в международной практике, составим два списка: общеукраинский рейтинг выпускников (в зависимости от их успеваемости в обучении) и общеукраинский перечень вакансий на интернатуру. Будущие интерны будут выбирать вакансии согласно месту в рейтинге: начинают самые сильные. Чем хуже ты учишься, тем меньше у тебя выбор.

— И снова останутся в селе самые плохие врачи-винтики?

— В селе интернатуры нет. Мы говорим не о распределении на работу. Кстати, когда начнет внедряться медицинская реформа, у врача, в частности и сельского, будет хорошая зарплата — 20–30 тыс. грн. Поэтому даже в селе проблем с вакансиями не будет.

— Сомневаюсь. Учителям не нашлось у государства средств на зарплату в 6 тыс. грн, предусмотренную проектом закона "Об образовании". В Минфине заметили, что для этого надо будет уволить половину учителей. А вы где возьмете 30 тысяч?

— А мы не просим дополнительных денег на зарплаты. Мы знаем, как перераспределить и рационально использовать те средства, которые есть. Если бы мы сегодня выделяли средства не на учреждение, а непосредственно врачу ("деньги за врачом"), выходит сумма в 30 тыс. Сегодня, когда в местные департаменты здравоохранения приходят от МЗ средства на всю область, то кучу денег получает тот главврач, который является кумом руководителя департамента и ему "очень нужно".

— О безумной коррупции в медицинских вузах уже ходят легенды. Будете с ней как-то бороться? 

— Мы не можем бороться с коррупцией полицейскими методами: поставить видеокамеры, надзирателей и все фиксировать. Это не сработает, поскольку взяточничество — проблема всего общества, а не только медицины. 

Статистика свидетельствует, что коррупция в университетах вызвана как преподавателями, так и студентами, которые часто сами инициируют взятку. Если ужесточать требования к прохождению "Кроков", то у студентов пропадает мотивация давать взятку за сдачу экзаменов, поскольку все равно надо учиться, чтобы пройти независимое тестирование.

Необходимо также создавать механизмы, чтобы в университетах оставались лучшие преподаватели. Другого способа измерять качество преподавателя, кроме как по качеству его научной работы, в мире нет. Те, кто публикуется в международных журналах (и такие у нас есть), дорожат своей репутацией и являются качественными специалистами, они поддерживают свой профессиональный уровень.

Поэтому мы будем повышать требования к преподавателям. Тогда ректор вынужден будет брать к себе в штат преподавателя не "по звонку", не того, кто ему "заносит", а того, кто соответствует новым требованиям. Это будут требования к публикациям, к научной работе. Поможет бороться с коррупцией и новый механизм распределения на интернатуру, о чем я уже говорил.

— Какие еще изменения вы планируете в медицинском образовании?

— Количество специальностей в интернатуре будет существенно уменьшено, останутся более широкие: хирургия, терапия, педиатрия… и т.п. Если раньше студент после шести курсов попадал сразу в интернатуру по детской хирургии, то теперь ему надо будет стать просто хирургом, пройти в этом качестве ротацию в разных отделениях, чтобы получить общехирургическое видение. А уже потом завершать свою специализацию в резидентуре. В резидентуре мы будем давать обязательные курсы и выборочные, в зависимости от специализации. Сейчас там все очень формализовано и бестолково.

Сегодня практикующему врачу надо раз в 5 лет проходить месячные курсы повышения квалификации. Такие курсы можно пройти за две бутылки виски: одну выставляешь лектору в начале занятий, вторую — после, и можно не ходить.

Мы планируем ввести изменения, благодаря которым врачам придется учить намного больше и эффективнее. Акцент будет сделан на короткие курсы, школы, мастер-классы. И не только в определенных университетах, которые всегда это делали. Мы будем засчитывать и обучение за границей, и классы, проведенные в Украине зарубежными специалистами.

— Можете вы сказать, что работаете в связке с профильным комитетом, депутатами ВР? На кого можете опираться?

— Мы ничьи, нас никто не ставил. И мы никакой политической силе не обязаны. На нас надеется гражданское общество, и мы не можем его подвести. В противостоянии общества и коррупционера-ректора или главного врача-взяточника мы будем всегда на стороне общества. Никаких компромиссов не будет. Среди депутатов (в частности и тех, которые являются членами профильного комитета) есть немало таких, кто нас поддерживает. Мы можем расходиться во взглядах на некоторые вопросы, но это нормальные рабочие моменты.

— Не боитесь, что все ваши планы и розовые мечты будут разрушены, что вам просто не дадут сделать принципиальных вещей?

— Невозможно остановить идею, время которой пришло. Это — с одной стороны. С другой — общество, которое не защищает реформу образования (в том числе и  медицинского) и медицины, не проявляет к ним интереса — не заслуживает этой реформы. Когда общество и медиа отвлекаются  на грязные скандалы и интрижки, когда по телевизору говорят обо всем, кроме как о враче, — это плохо. А потом приходим в больницу и удивляемся — ой, а почему же так? А потому, что вы были безразличны к 
150 баллам. Если общество проглотило отмену 150 баллов, пошумело в соцсетях и забыло, тогда никаких претензий к качеству предоставления медпомощи не принимается. То же касается других наших инициатив в медицинском образовании.

Если обществу безразлично — несомненно, наши идеи разрушатся. Но надеюсь, это не так. Мы чувствуем поддержку.

здоровье, медицина, министерство, реформы

Увага! Ми увімкнули премодерацію. Коментарі з'являються із затримкою

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.

Підпишіться на останні новини

Використання матеріалів сайту дозволено лише за умови посилання (для електронних видань - гіперпосилання) на сайт NIKCENTER.


Copyright © 2012-2024. NIKCENTER