Cлучайное убийство

Николаевская милиция пять лет расследовала ДТП, в котором пьяный водитель такси сбил пешехода насмерть. Несмотря на столь солидный срок следствия, правоохранители пришли к неожиданным результатам – таксист оказался невиновным, а уголовное дело закрыто.

Утро 26 февраля 2008 года разделило жизнь Виктора Щербины и его семьи на две части: все, что было до этой даты, и то, что было после. До этого дня у 58-летнего мужчины были двое детей: 33-летний сын Сергей и 22-летняя дочь Анастасия. После 26 февраля остался только один ребенок – дочь.

Сухие строчки милицейского протокола дают достаточно много информации для понимания ситуации, которая случилась.

…26 февраля приблизительно в 4 часа 30 минут водитель Тихонов Александр Геннадьевич, управлявший автомобилем «Деу Ланос», р/н ВЕ 6249 АН, двигаясь по проспекту Октябрьскому в г. Николаеве (в районе АЗС, за 200 м не доезжая до Жуковского кольца) совершил наезд на пешехода Щербину С.В., который от полученных повреждений скончался в машине скорой помощи.

Множественные травмы (перелом хребта в двух местах, разрыв аорты в нескольких местах, кровоизлияние в мозг, почки и в легкие), полученные пострадавшим, не оставляли ему никаких шансов.

Позже, при вскрытии, в крови трупа обнаружили 3,42% алкоголя, что соответствует сильной степени алкогольного опьянения. Впрочем, водитель такси тоже был основательно нетрезв: согласно заключению врача-нарколога, которое тот сделал сразу после аварии, у Александра Тихонова была зафиксирована «ОСТРАЯ ИНТОКСИКАЦИЯ ВСЛЕДСТВИЕ УПОТРЕБЛЕНИЯ АЛКОГОЛЯ».

Очевидцев ДТП милиции обнаружить и опросить не удалось. 16-летняя попутчица автомобилиста – Илона Суслова, которую таксист подвозил домой, по ее утверждению, спала всю дорогу на заднем сиденьи, поэтому момент наезда на пешехода не видела. Подъехавший к месту ДТП автолюбитель Юрий Зозуля, который и вызвал «скорую», а затем милицию, очевидцем происшествия также не был.

Первыми из дежурных служб приехали медики, которые забрали еще живого Сергея Щербину и повезли в реанимацию. Наряд милиции, приехавший на ДТП позже, составлял протокол осмотра места происшествия, когда пострадавшего уже не было. Возможно, поэтому на схеме ДТП расположение тела Сергея Щербины не было обозначено. Правоохранители только указали положение его шапки и пятно бурого цвета (видимо, кровь пострадавшего).

Из осмотра места происшествия, которое зафиксировано на схеме, получалось, что тормозного следа у автомобиля вообще не было. Был лишь участок битого стекла длиной 33 метра (у машины были выбиты переднее лобовое и заднее стекла. – Прим. авт.), после которого автомобиль проехал еще 54 метра и остановился.

Получалось, что водитель такси даже не пытался затормозить, чтобы спасти жизнь пешехода.

Давая показания, Александр Тихонов потом признался, что вообще не понял, как произошло ДТП. В протоколе допроса он сообщил: «Не доезжая примерно 200 м до Жуковского кольца, я увидел, как мне в лобовое стекло по центру автомобиля врезался какой-то объект. Я начал снижать скорость и остановился на обочине… Когда я подошел к месту удара, то увидел, что на проезжей части ближе к правому краю дороги лежит мужчина головой в направлении Широкой Балки в бессознательном состоянии. Я понял, что сбил пешехода». Скорость, с которой Александр Тихонов ехал по перегону, он указал как 50-60 км/ч.

Расследование длиною в пять лет

А дальше началось самое интересное в этой истории – следствие, длившееся больше пяти лет. За это время в деле сменилось три следователя, было проведено 14 (!) всевозможных экспертиз, которые выполнили различные научные учреждения страны, причем некоторые по нескольку раз.

Тем не менее, уголовное дело в суд так и не попало. Более того, милицейские следователи четыре раза выносили постановление о его прекращении, так как неоднократно приходили к выводу, что пьяный водитель такси Тихонов А.Г. не мог избежать аварии, посему был не виновен в совершении ДТП.

Надо признаться, что расследование забуксовало с первых же шагов и тому были как субъективные, так и объективные причины.

Так, следователь следственного отдела Николаевского городского управления милиции Руслан Садык, который выезжал на место ДТП и составлял протокол осмотра, утратил фотографии, сделанные на месте аварии. Давая пояснения, как это могло случиться, он свернул все на… компьютер. Мол, во всем виновато подлое «железо», из-за поломки которого и пропали фото с места происшествия.

Следователь А.Чернюк, который первым принял дело к расследованию, долго разыскивал очевидцев аварии и тех, кто мог сообщить хоть какую-то информацию по ДТП. Удивляет, правда, как дознаватель догадался перепроверить информацию, полученную от таксиста А.Тихонова на допросе, о том, что проблем с законом тот ранее никогда не имел.

Оказалось, что это была неправда. Из запроса, сделанного в Информационный центр милиции, выяснилось, что Александр Тихонов был судим, причем неоднократно. Первый срок – три с половиной года он получил еще в 17 лет по статье 142 ч. 2 («Грабеж»), через десять лет его судили по ст. 222 («Незаконное хранение, ношение, приобретение огнестрельного и холодного оружия»). Правда, три года, которые ему второй раз присудил суд, мужчина не отсидел – через две недели был выпущен по амнистии.

Не все просто было и со здоровьем таксиста. С 1994-го по 2005 год он состоял на учете у нарколога как человек, имевший наркозависимость, а при повторной судимости одним из решений суда ему назначили принудительное лечение.

Получив ценную информацию о личности водителя, сбившего насмерть пешехода, дальше следователь почему-то не пошел. Не стал задаваться вопросом: законно ли человек, девять лет находившийся на учете как наркозависимый, получил в 2006 году права на вождение авто? Имел ли он право работать таксистом? Не попадался ли ранее при управлении автомобилем в нетрезвом состоянии?

Все эти вопросы остались за рамками расследования.

Впрочем, вышеперечисленное можно отнести, скорее, к субъективным проблемам следствия. Справедливости ради, стоит отметить, что у следствия были и вполне объективные сложности. Имеются ввиду противоречивые и расплывчатые заключения научно-экспертных учреждений, которых следователи привлекали для помощи в расследовании. Один только перечень этих учреждений впечатляет: Николаевский научно-исследовательский экспертно-криминалистический центр МВД Украины, Харьковский научно-исследовательский институт судебных экспертиз (ХНИИСЭ), Одесский НИИСЭ, Львовский НИИСЭ, Николаевское отделение Одесского НИИСЭ, Николаевское бюро судебной медицины.

Как уже упоминалось, в общей сложности по делу было совершено 14 различных экспертиз. Это были: технические, автотехнические, транспортно-трассологические, судебно-медицинские, судебно-технические экспертизы. Кроме того, в помощь экспертам были проведены четыре воспроизведения обстановки обстоятельств события. Тем не менее, однозначных результатов, на которые следствие могло опереться, экспертизы не дали.

Так, скорость автомобиля при совершении наезда на пешехода ни один из экспертов точно установить не смог. Пояснение при этом было простым: на схеме не указан тормозной путь автомобиля, а значит сказать точно, как быстро он ехал, – невозможно. Правда, один из экспертов Одесского НИИСЭ по косвенным признакам предположил, что скорость могла быть не меньше 63, но не более 80 км в час.

На что комплексная судебно-медицинская комиссия указала, что столь серьезные повреждения, которые получил пострадавший при ДТП, могли быть совершены авто, ехавшим со скоростью 80 и более километров в час.

При скорости 50 км в час, указали николаевские эксперты, автомобиль имел техническую возможность избежать наезда. Другие эксперты на вопрос, имел ли техническую возможность водитель избежать наезда, ответили отрицательно. А были и такие, которые вообще устранились от ответа.

Одной из проблем следствия, которая вводила экспертов в заблуждение, оказались неточные данные, полученные следователями при воспроизведении обстоятельств события (ВООС).

ВООС проводилось с целью получить ответ на вопрос: с какого расстояния на перегоне в темное время суток водитель движущейся машины марки Деу-Ланос способен заметить пешехода? Первое проведенное ВООС установило, что видимость пешехода наступала с расстояния 33,2 метра, а общая видимость полотна проезжей части составила 41,5 м. Потом ВООС пришло к выводу, что видимость пешехода наступала на расстоянии 24,9 м, при том, что видимость дороги составляла  36,7м. Следующее ВООС установило видимость проезжей части на отметке в 63,5 м.

Учитывая такие расхождения в уголовном деле, которые эксперты посеяли своими выводами, следователи не нашли ничего лучшего, как оправдать водителя такси Тихонова А.Г., признав его невиновным, и закрыть уголовное дело. Видимо, пошли по простому пути, использовав главный принцип юриспруденции: лучше не наказать виновного, чем наказать невиновного. 

Прокуратура не согласилась с этим и несколько раз отменяла решения следователей милиции, требуя провести дополнительные действия для установления точной картины происшествия, повлекшего смерть Сергея Щербины. Следователи назначали дополнительные экспертизы, находили и опрашивали свидетелей, но вывод продолжал оставаться прежним – водитель не мог избежать наезда, а значит не виноват. В конце-концов махнули рукой и в прокуратуре: в апреле этого года старший прокурор отдела процессуального управления юрист 1-го класса В. Халявка вынес постановление о закрытии уголовного производства. Но через несколько месяцев его отменили и дело снова возобновили.

Сказалось, по-видимому, то, что отец погибшего – Виктор Щербина стал стучаться во все двери, требуя честного расследования. В то, что убийца его сына, мчавшийся в ту роковую ночь пьяный не виноват, Щербина старший никогда не поверит. Кстати, Александр Тихонов даже не извинился перед родителями сбитого им мужчины. О том, что-бы возместить как-то расходы на похороны – речь с его стороны тоже не шла. Он, кажется, продолжает оставаться уверенным, что невиновен в ДТП со смертельным исходом. 

Чем это все закончится и сколько следствию понадобится еще лет, чтобы поставить окончательную точку в расследовании – покажет время. Правда, как-бы потом не получилось, что если, даже, докажут вину Тихонова А.Г. его тут же не амнистируют по давности срока.