Авария на «зебре»

Случилось так, что морозным январским днем прошлого года 40-летнего Евгения Рябова на нерегулируемом пешеходном переходе сбило маршрутное такси. В больнице скорой медицинской помощи не посчитали нужным оставить пациента на стационаре и практически без оказания помощи отправили домой. Сегодня, через полтора года, когда-то полный сил молодой человек, мастер спорта по классической борьбе, утратил 10% трудоспособности и всерьез «претендует» на инвалидность. Равнодушием и откровенной халатностью отличились и правоохранители: вначале дело пытались закрыть, а затем до суда «тянули» расследование больше года.

Столкновение на перекрестке

Микроавтобус машрута № 13 Евгений Рябов увидел издалека, стоя на тротуаре на пересечении улиц Большой Морской и Гражданской. Казалось, что авто находится на большом расстоянии. Пропустил идущие вблизи три машины, ступил на переход и вдруг увидел маршрутку метрах в 20-ти от себя. Отступил назад, но машина, двигаясь на большой скорости, да еще и по накатанному снегу, на «зебре» даже не притормозила и зацепила его с правой стороны. Евгения отбросило на самый перекресток метров на пять. Встать сразу не получилось, и он по снегу пополз к тротуару.

Водитель маршрутки с номером Е 71-04 АА подошел к нему и вместо предложения помощи со злостью набросился на лежащего мужчину: «Ты мне теперь должен тысячу долларов за то, что побил мне машину!». Сотрудники одной из фирм, расположенной в здании поблизости, принесли коврик и подложили его пострадавшему, затем вызвали медиков и милицию.

В больнице скорой медицинской помощи, куда Евгения привезли в шоковом состоянии, его начал осматривать врач Сергей Герасимюк. Вскоре его вызвали в коридор двое – мужчина и женщина. Возвратившись к больному, доктор «по-быстрому» сделал назначение: «Иди домой, приложишь снег и помажешь раны зеленкой». Что делать с двумя крупными гематомами, врач ничего не посоветовал. Рябов сказал врачу, что деньги у него есть, но на его просьбы начать лечение Герасимюк не отреагировал. Вместо оказания помощи медсестра тут же попросила Рябова написать заявление… об отказе от госпитализации. В истории болезни Герасимюк указал, что Рябов – «безработный», несмотря на то, что он является предпринимателем, а чуть позже, без всяких на то оснований, уничижительно назвал пациента «наркозависимым».

В коридоре к Евгению, с трудом стоявшему на ногах, подошли те же посетители и, представившись «хозяевами маршрутки», с издевкой предложили: «Ну, что, тебе зеленки купить?» – и при этом громко рассмеялись.

В материалах милицейского расследования повреждения, полученные Евгением, были обозначены как «легкие телесные», несмотря на то, что с тех пор здоровым он себя уже не чувствовал.

«Врачи провели меня по всем кругам ада…»

Помощь врачей БСМП заключалась лишь в том, что Рябову сделали обезболивающий укол, а дома он пачками пил «кетанов», который ничуть не помогал. Через четыре дня отчаянной борьбы с болью Евгений вынужден был снова пойти в больницу. Травматолог Дмитрий Вишневский посоветовал ему ходить на костылях и прописал курс лечения физиопроцедурами. Лишь спустя полгода, когда состояние Рябова еще больше ухудшилось и пришлось обратиться в судмедэкспертизу, чтобы пройти комиссию, он обнаружил, что в его амбулаторной карте нет никаких записей о лечении. Из-за этого его потом обвинял следователь Александр Дирша: «А может, ты на кухне упал, а теперь ходишь сюда?!».

Мытарства молодого человека продолжились, и начались бесконечные хождения по врачам и обследованиям – рентген, ультразвуковое исследование, компьютерная и магнитно-резонансная томография. На лечение и оплату процедур Евгений уже потратил более 7 тысяч гривен, и конца тратам не видно. Повреждения обнаружились не только в голеностопе, но и в колене, позвоночнике, тазу. К тому же некомпенсированный прием лекарств привел к многочисленным обострениям заболеваний внутренних органов, на что один из медиков заметил: «Прежде всего, нужно было спасать ногу, а о побочном действии лекарств должен был подумать лечащий врач». От постоянных ноющих и «стреляющих» болей молодой мужчина стал раздражительным, взрывным, понимает сам, что сдают нервы. Сейчас может сорваться и нагрубить, хотя никогда ранее таким не был, да и воспитан совсем по-другому.

По совету невролога местной поликлиники Рябов перешел под наблюдение врача 3-й городской больницы в Дубках Юрия Шутова, который и помог Евгению собрать необходимые медицинские документы для судмедэкспертизы.

Год после аварии был для Евгения Рябова тяжелым. Боли не отпускали, к деформированным на месте гематомы мышцам добавились покалывания в правой ноге и «прострелы», как будто электрическим током, от голеностопа до поясницы. Не прекращающиеся боли в позвоночнике требуют постоянного наблюдения у нейрохирурга.Только начиная работать, он снова уходил на больничный. В апреле нынешнего года у него случился приступ: ногу парализовало, и домой из машины его выводили соседи. После этого пришлось две недели пролежать в отделении неврологии городской больницы № 1. Здесь у него выявили еще и перелом костей таза. В описании, которое дали ему при выписке, значится целый «букет» серьезных заболеваний опорно-двигательного аппарата, которых никогда не знал еще недавно совершенно здоровый человек.

Весной 2015 года судмедэксперты изменили определение полученных Евгением травм с «легких телесных» на «повреждения средней тяжести». Именно заключение медэкспертов помогло переквалифицировать статус Евгения Рябова, наконец признав его потерпевшим в уголовном деле по факту ДТП, начатом следственным отделом Николаевского городского управления милиции. Ведь с самого начала расследования, вплоть до 16 апреля 2015 года, Евгений Рябов проходил по делу как… свидетель!

«Холодный» прием в инстанциях

Рассказывая в редакции о своих злоключениях, Евгений Николаевич никак не может понять, в чем причина всех его проблем: ведь «не повезло» не только с врачами и лечением, но и с расследованием, где, казалось бы, и так все предельно ясно. Следователь Александр Дирша, узнав о «легких телесных повреждениях» пострадавшего, уже через четыре дня после происшествия, 28 января, попытался вообще закрыть уголовное дело. А когда это не получилось, оказывал всяческие препятствия Рябову без тени сочувстия его положению. На просьбу Евгения Николаевича приобщить к делу телефон свидетельницы Тамары Черней, он ответил: «Это не нужно!». Не принял Дирша и медицинские документы Рябова. Категорически следователь запрещал Рябову общаться с судмедэкспертом и принимать участие в судебно-медицинской экспертизе и даже угрожал физической расправой. Почему? Евгений Рябов предполагает, что, вопреки версии милиции, судмедэксперты признали бы всю истинную тяжесть полученных им травм, и тогда ход расследования был бы совершенно другим.

Не нашел понимания пострадавший и в городской прокуратуре: то Рябова признавали по делу свидетелем, то заставляли подписать для суда документы с выводами, с которыми он был не согласен.

Вот каким тоном разговаривал с Рябовым прокурор Иван Иванович: «Если не подпишешь, то только разозлишь и настроишь против себя и меня, и суд!».

Так, преодолевая непонятно почему возникающие препятствия, Евгений Рябов все-таки смог настоять на проведении двух комиссий судебно-медицинской экспертизы и доказать, что состояние его здоровья ухудшилось именно после аварии. Судмедэксперты определили 10%-ную потерю трудоспособности и необходимость назначения группы инвалидности. К такому же выводу пришли и врачи, лечившие Рябова.

– Поликлиника и стационар не имеют права давать заключения о тяжести повреждений. Это – дело экспертизы, – сказал травматолог Юрий Шуткин. – Тут видна сама тяжесть травмы и остаточные явления: посттравматические остеохондрозы, деформирующие артрозы. Вполне возможно, что травма послужила толчком к началу этих многочисленных заболеваний. Но ведь он, действительно, не может полноценно работать. Надо оформлять группу инвалидности.

Право на компенсацию

Прояснить ситуацию в различных ведомствах журналисту оказалось непросто. Общаться с представителем прессы исключительно через официальные запросы пожелали в городском управлении охраны здоровья, в областном бюро судебно-медицинской экспертизы, в следственном управлении внутренних дел и прокуратуре. А травматолог Дмитрий Вишневский лучшей защитой посчитал нападение и сообщил журналисту о том, что «Рябов грозился его убить за то, что не давал ему группу инвалидности».

Многое сразу стало понятным после разговора с Александром Михайловичем Денисенко, директором малого частного предприятия «ТФТ», в котором работал водитель маршрутки с государственным номером ВЕ 71-04 АА Владимир Иосифович Терпиляк, сбивший Евгения Рябова.

– Да, такое дорожно-транспортное происшествие у нас было, – признал Александр Михайлович. – Оно зафиксировано в журнале предприятия. Мы провели служебное расследование, после которого водитель Терпиляк на следующий же день был уволен с работы. Честно говоря, расстались мы с ним без сожаления: человек он конфликтный, скандальный. Работал у нас года полтора, но охарактеризовать его положительно я не могу.

К тому же Александр Денисенко был уверен, что Евгению Рябову работники автопредприятия сообщили о том, что он может обратиться в страховую компанию и получить страховку. Однако Рябов, до сих пор не получивший ни копейки компенсации, об этом своем праве ничего не знал. Он лечился и лечится на собственные средства, причем теперь имея намного меньше возможностей зарабатывать самостоятельно.

Оказалось, что страховая компания «Саламандра – Украина», в которой застрахованы все машины предприятия «ТФТ», после дорожного происшествия направляла Рябову письмо, которое он почему-то не получил. Однако право на компенсацию Евгений Рябов имеет и сейчас, сообщили в «Саламандре». Для этого необходимо собрать пакет документов.

– Многие думают так: если человека сбила машина, то предприятие должно возмещать ущерб, – пояснил Александр Денисенко. – Но по закону это не так. Существует страхование гражданской ответственности владельца наземных транспортных средств. Эта страховка, которая есть на каждом автомобиле. Пострадавший обращается в страховую компанию и получает возмещение в объеме, который ему положен. Нужно предоставить документы, больничный, квитанции, которые есть на руках, подтвердить все расходы, и ему их возместят. В подобных случаях наши работники всегда сообщают об этом потерпевшему или его родственникам.

Таким образом, вина водителя маршрутки не вызывает сомнений, а вот почему для установления простой истины следователям понадобилось полтора года, вопрос остается открытым. Первое заседание суда по делу Евгения Рябова состоялось 9 июня 2015 года. К слову, обвиняемый Владимир Терпиляк на него не явился. Почему в милиции и прокуратуре к потерпевшему отнеслись ну, чуть лучше, чем к преступнику, – тоже непонятно. Трудно объяснить и отношение врачей, в результате которого дорожная травма стала причиной многочисленных серьезных заболеваний, превратив молодого человека практически в инвалида. После очередного курса лечения, назначенного судебно-медицинскими экспертами, будет решаться вопрос о присвоении Евгению Рябову группы инвалидности. А может быть, всего этого можно было избежать?